Чусов С.Ю. 

Хохловка

Деревня Хохловка находилась между улицами Каспийской, Канте­мировской и Кавказским бульваром, наискось пересекая улицы Ере­ванскую (немного ниже кинотеатра "Эльбрус") и Медиков (в верхней части).

В начале XVII в. эти земли входили в состав вотчины окольни­чего, а затем боярина, Лукьяна Степановича Стрешнева, тестя царя Михаила Фёдоровича. После его смерти вотчиной владел с 1650 г. его сын Семен Лукьянович Стреш­нев [1] - активный участник русско-польской войны 1653-1667 гг., возглавлявший с 1657 г. Приказ Великого Княжества Литовского [2]. Очевидно, ему и обязана своим появлением будущая деревня Хохловка. После его смерти в 1666 г. наследницей вотчины становится его же­на Марья Алексеевна. В описи переходившего к ней  имущества от 18 сентября значится: "Отка­зано боярыне вдове Марье Алексеевне после мужа ее ... вотчина в Московском уезде села Коломенского ... деревня Шубино на речке на Черногрязье, а в ней липовского (литовского - Авт.) полону три двора крестьянских, людей в них мужеска полу адиннатцать чело­век".

Это первоначальное название деревни, очевидно, связано с близлежащим Шубинским оврагом и бывшей здесь пустошью Шубино, а более позднее - вероятно, от поселенного здесь С.Л. Стрешневым "литовского полона" ("хохлов"). Центром стрешневской вотчины ста­ло, вероятно им же основанное, сельцо Черная Грязь, где находился "двор боярский". По смерти Марьи Алексеевны в 1672 г. за отсутствием прямых наследников бо­ярские владения Стрешневых, в том числе "деревня Петровка" (еще одно название деревни) с "пустошью Шубиной" поступили в Приказ Большого Дворца.

В писцовых книгах 1674-1677 гг. деревня описывается так: "Деревня Петровка Хохловка тож на речке на Черногряске, а в неи три двора крестьянских, людей в них четырнатцать человек, под дворами и огороды усадные земли две десетины бес четверти десети­ны, животинного выпуску по обе стороны Коломенские дороги подле пруда три десетины, пашни паханые худые земли десять четвертеи в пол, а в дву потому ж, сенного покосу меж десятинной и[х] крестьян­ской пашни по врагу к рощам десетина с третью десетиною, подле Черногряскои речки ниже десетинные пашни д[о] дороги, что ниже пло­тины, две десетины, да болота четверть десетины, да от плотины вверх подле Черногряского пруда ниже десетинные пашни до рубежа земли Спаса Новаго монастыря сенного покосу десетина бес трети, да по Шубенскому врагу пять десетин".  Черногрязский пруд, вблизи которого находились деревенские покосы, в ту пору уже существовал, тогда он находился на речке Городенке, до места впадения в неё речки Язвенки (ныне это Верхнецарицынский пруд, но уже с другими очертаниями). Упоминаемая близлежащая к деревне Коломенская дорога, очевидно, впоследствии исчезла в свя­зи с образованием Шипиловского пруда, в результате чего д. Хох­ловка оказалась как бы "на отшибе". "За речкою Черногряскою промеж деревень Петровки и Хохловки (?) и по обе стороны Каширскои дороги" находились 5 рощей. Что за речка называлась Чер­ногрязкой, сейчас точно неизвестно: по мнению одних исследователей, она протекала в овраге вблизи деревни, впадая в Городенку (сейчас ее уже нет), по мнению других, Черногрязка - второе название Го­роденки (что является более вероятным, так как лежащими на Черногрязке упоминаются и другие владения Черногрязской вотчины, в том числе деревня Киселево, будущее село Царицыно). Крестьяне деревни Хохловки также имели общие с другими селениями Черногрязского владения сенные покосы в Подшепелеве лугу (нижнее течение речки Городенки, после Борисовского пруда).

В 1682 г. Черногрязская вотчина была отказана боярину Ивану Фёдоровичу Стрешневу "по родству чем владел напред сего брат его" С.Л. Стрешнев, и в ее числе "деревня Петровка, что была пустошь Шубино" (3 двора, 17 душ мужского пола). В следующем году И.Ф. Стрешнев "поступился" своей вотчиной внуку - князю Алексею Васильевичу Голицыну, сыну всесильного князя Василия Васильевича Голицына. В отказных книгах в ее составе описывается "в Московском уезде в Ратуеве [стане] ... деревня Петровка Хохловка и Шубина тож на речке на Черногряске, три двора крестьянских, людей в них тринат­цать человек".

В 1689 г. все вотчины В.В. и А.В. Голицыных "за их вины" бы­ли отписаны "на великих государей", а в том числе "деревня Пет­ровка а Хохловка тож, на болшой Коширской дороге ... всего в де­ревне Петровке три двора крестьянских", "людей в них восмнатцать человек ... а деревни Петровки четвертные пашни в наказе не написано".

При Голицыных усадьба активно обустраивалась. "Под деревнею Петровкою Хохловка тож", был создан "прудок на враге плотина земляная дватцать сажен сливу деревянного полторы сажени, а по скаске старосты Аксенка Дмитриева в том пруде рыба караси ли­ни". Образованный ранее того Шипиловский (Развиловатый) пруд был расчищен и расширен, при этом оказалась затопленной часть кресть­янских покосов. Замена этой части крестьянам Голицыными была дана в лугу Подшепелевье.

В 1713 г. бывшая голицынская вотчина была отдана молдавскому господарю князю Дмитрию Кантемиру. Таким образом к нему отошла и "деревня Петровка Хохловка тож а в неи пять дворов крестьянс­ких под дворами и огороды усадные земли две десятины, животинного выпуску по обе стороны Коломенские дороги подле пруда две десятины,  пашни паханые худые земли десять четвертеи в пол а в дву потому ж, сенного покосу меж десятиннои и крестьянскои пашни по врагу к рощам десятина с третью да подле [Черногряские дороги ниже] десятиннои пашни до дороги что ниже плотины две десятины болота четверть десятины да от плотины вверх подле Черного Гряского пруда ниже десятиннои пашни до рубежа земли Спаса Нового монастыря сенного покосу десятина бес трети, па Шубинскому врагу пятьдесят копен". Снова отмечаются рощи "за речкою Черногряскою промеж деревень Петровки и Хохловки тож по обе стороны Коширские дороги". После смерти Д. Кантемира в 1723 г. в 1728 г. имение было разделено: четвертую часть его получила вдова князя Анастасия Ивановна, урожденная Трубецкая (в том числе в деревне Хохловке, Петровке тож, два двора "с четю двора", 3 мужчин, 8 женщин), а три четверти - наследник из его детей (им стал окончательно в 1729 г. его сын Константин. подтверждено в 1736 г.), в том числе в деревне Хохловке пять дворов без четверти двора, 15 мужчин, 18 женщин" [3]. Константин Кантемир умер бездетным, его часть перешла к его братьям Матвею и Сергею. По "полюбовному" разделу между ними в 1757 г. "деревня Хохловка" досталась князю Матвею Кантемиру (хотя есть данные, что князь Сергей также владел там крестьянами), а после его смерти в 1771 г. все владение было объединено в руках князя Сергея Канте­мира [4]. Часть Анастасии Ивановны (с 1738 г. - ландграфиня Гессен-Гомбургская) досталась в 1751 г. в приданное её дочери Екатерине Дмитриевне, в замужестве Голицыной, а после ее смерти в 1761 г., в результате длительного решения вопроса о наследовании - Ивану Алексеевичу Трубецкому, ее троюродному брату [5]. Из плана Генерального межевания 1766 г. видно, что д. Хохловка располагалась на самом берегу Шипиловского (Развиловатого) пруда, из нее вела дорога через д. Шайдорово и далее к Москве. Бывший голицынский пруд в Шубине овраге заболотился. В деревне тогда приживали 37 душ мужского пола [6].

После покупки в 1775 г. Екатериной II у князя С.Д. Кантемира с. Черная Грязь с приписными деревнями и у князя И.А. Трубецкого его части в этих селениях с. Черная Грязь было переименовано в с. Царицыно [7], и образовалась дворцовая Царицынская волость. Местных крестьян предписывалось "содержать ... точно на таком же основании, как оные у князя Кантемира содержаны были и не налагать на них ни работы ни збора больше того, что они бывши за ним работали и платили". Судя по тому, что крестьяне в этот период "работу производят в садах тех селениев да малое число десятин земли казенной обрабатывают" и просят перевести их на оброк, те же работы они выполняли и у Кантемиров. В пе­риод активного развития Царицынской усадьбы в начале XIX в. был вновь расчищен пруд в Шубине овраге, получивший название Хохловс­кого [8]. Проведенное в 1812 г. обследование показало, что в де­ревне Хохловке проживали 36 душ мужского пола, во владении кото­рых находилось 41 дес. 490 кв. саж. удобной и 4 дес. 80 кв. саж. неудобной земли. Учитывая, что тогда на душу полагалась по нормам 1 дес. 219 кв. саж. удобной земли, здесь существовал даже небольшой земельный излишек. Кроме этого, в находившихся в общем владении крестьян с. Царицына, д. Хохловки, Шайдорово и Орехово пустошах Гридино, Высокуше, Астрединово,  Сабуровских и Шепе­левских лугах хохловские крестьяне имели 42 дес. 1044 кв. саж. Вдобавок в 1804 г. крестьянам с, Царицына с деревнями "взамен отшедшего у них под Царицынское строение, сады и воды немалого количества земли, в которой они теперь для хлебопашества крайне нуждаются", была отдана пустошь Румянцово, принадлежавшая до этого Пахринскому конскому заводу, а ещё ранее протопопу московского Успенского собора. находившаяся рядом с деревней Орехово, вниз по Каширской дороге и речке Язвенке (444 дес. удобной земли) [9].

В начале XIX в. крестьяне сеяли рожь и овес, картофель сажа­ли в небольших количествах; на плодородных заливных землях левого берега Москвы-реки высаживали капусту [10]. Местные суглинистые почвы не могли обеспечить хороших урожаев. Основой крестьянского хозяйства здесь, как и во всем районе, стало садоводство. Бли­зость к Москве (10 верст до Серпуховской заставы, где находился ягодный рынок [11]), делала выгодной реализацию продукции. Иссле­дователь того времени отмечает: "Особенно с успехом занимаются поселяне Царицынской волости разведением фруктовых садов и ягод­ных кустов... Торговля этими продуктами служит основой зажиточ­ности и даже богатства многих крестьянских семейств." [12]

Статистическое описание Царицынской волости 1839 г. отмечает, что средняя цена четверти ржи была тогда 8 руб., а доход с 1 дес. ярового хлеба, как и с 1 дес. сенных покосов и выгонов, полагался в 3/4 части против 1 дес. ржи, тогда как доход с овощников и садов "вчетверо против ржи".  Про д. Хохловку здесь говорится, что она находилась "в 12 верстах от Москвы ... на берегу ... пруда называемого Развиловатым, ... на скатистом месте, в сей деревне 50 ревизских душ. Грунт земли так же суглинистый, кроме хлебопашества крестьяне имеют садоводство, сбывая свои произведе­ния в Москве. При деревне Хохловка, хотя пахотной земли и сеноко­сов мало, но ценность тягловаго участка возвышают сады и доста­точное количество выгона, котораго по ценности земли и угодий на один 30 рублевой участок следует быть 2178 сажен, а на все 25 тягловых участков 22 дес. 1650 сажен, крестьяне по приговору оставили так за себя с особою за оное платою по исчислению 97 руб. 32 к., что составит прибавки к 30 руб. за каждый участок, с тягла по 3 руб. 90 коп., или по 1 руб. 95 копеек с души" [13]. В 1858 г. Хохловка вместе со всей Царицынской волостью перешла из Дворцового в Удельное ведомство [14]. В 1859 г. в деревне было 27 дворов, 59 душ мужского пола, 75 душ женского пола [15].

После реформы 1861 г. крестьяне "вышли на волю", деревня бы­ла причислена к административной Царицынской волости. По переписи 1869 г., в деревне насчитывалось 67 мужчин и 79 женщин. Данные 1876 г. показывают, что здесь было 23 хозяйства, торговых и пи­тейных заведений не отмечено. Крестьяне получили в надел то же количество земли (159,8 дес.), что было у них в пользовании до реформы 1861 г., из них 25,5 дес. усадебной, 61,6 дес. пахотной, 8,6 дес. заливного луга, 64,1 дес. полевых и лесных покосов и пастбищ. Размер надела на душу составлял 3 дес. (самый вы­сокий по окружающему району). Все хозяева занимались хлебопашест­вом, высевали на душу 4 четверика озимой ржи и 50 четвериков картофеля, который как более урожайный, очевидно, занял место яровых. У каждого дома был сад. В начале XIX века наиболее распространены были яблоне­вые сады, а в последней его четверти - уже смешанные, в 2-4 яруса. Доход от них в 1876 г. был в среднем по 50 руб. на один надел. Плоды и ягоды продавали не только на рынке, но и на месте, оптом кондитерам, приезжавшим из Москвы. По существовавшему порядку при переделах урезание садовой земли не допускалось, её излишки заменялись двойным размером пахотной земли, которая шла на увеличение усадебного надела имевших на это право по числу душ домов.

На заработки из деревни уходило до 7 человек в год. Известно также существование здесь в свободное от садово-полевых работ время женских и детских промыслов. На рубеже 70-80-х гг. XIX в. отмечалось шитье перчаток и изготовление папиросных гильз. Лайко­вые перчатки шили из уже раскроенных заготовок, получаемых из Москвы, туда же отправляли и готовые изделия. Этим промыслом за­нимались всего 6 женщин из двух домов. Любопытно, что больше в Царицынской во­лости этот промысел нигде не встречается. Изготовлением папиросных гильз за­нимался по неполным данным 21 человек в 15 домах (женщины и дети). Мужчины изготавливали канитель - тонкую медную или посеребренную проволоку, используемую в парчовом, позументном, золотшвейном и золотокружевном призводстве. Канитель вытягивали из более толстой проволоки через специальное приспособление, а занимались этим с сентября до "вешней Казанской" (9 месяцев). За этот период один рабочий в среднем изготовлял продукции на 550 рублей, сам получая за это 100 рублей. В 1876-1877 гг. этот промысел был в упадке, но уже в 1881 г. в деревне появ­ляется 1 мастерская, где работали 3 человека из семьи хозяина и 1 наемный рабочий.

В 1866 г. по самой окраине Хохловки прошла Курская железная дорога, в 1 версте от деревни появилась станция Царицыно. Все это способствовало превращению царицынских земель в популярное дачное место для москвичей. В Хохловке 8 домов (т.е. третья часть) в 1876 г. отдавались под дачи. У крестьян было 27 лошадей (т. е. фактически в каждом доме) и 11 коров, мелкий скот не держали. На прокорм скота ежегодно скашивалось 50 пудов сена на душу. На душевой надел в год приходилось 11,4 руб. различных платежей [16]. Крестьяне деревни принадлежали к приходу церкви Иконы Бого­родицы Живоносный Источник в с. Царицыно, в 1883 г. они приняли участие в ее перестройке [17]. Дети хохловских крестьян до 1875 г. обучались в школе Удельного ведомства, а затем - в Царицынском земском училище (из которого в 1881 г. выделилось женское учили­ще) [18]. В 1899 г. в деревне были 29 хозяйств и 185 жителей.

В 1869 г. случились заморозки, нанесшие непоправимый урон яблоневым садам и вызвавшие преимущественный переход в садоводс­тве к другим плодовым культурам, таким как вишни и малина. Обе означенные культуры составляли уже в 1910 г. соответственно 45 % и 39 % всех садовых посадок, однако яблоневые сады понемногу восстанавливались и достигли в этот период уже около 11 % садовых площадей. В начале XX в. в деревне стала распространять­ся клубника, шедшая из сел Борисова и Покровского, выгодная своим ранним поспеванием, "когда самая существенная необходимость в деньгах, и взять их негде". Периодически повторявшиеся заморозки и нашествия вредителей, подрыв конкурентноспособности подмосков­ных хозяйств (связанный с проведением Курской железной дороги и подвозом по ней ранних ягод в столицу) вызвали необходимость по­иска дополнительных источников доходов. Одним из них были различ­ные промыслы (по данным 1899 г., ими занимались около 24 % населения деревни из 72 % хозяйств).

Недостаток специальных знаний и отсутствие средств для улучшения и приспособления садового хозяйства к новым требованиям вели к тому, что сады и зерновые культуры стал вытеснять картофель, что особенно усилилось после отказа в 1907-1910 гг. от трехпольной системы. В 1910 г. доля картофеля в общей площади посевов и посадок составляла 31 %. тогда как ржи - 20 %. Сады сохраня­лись, в основном, для дачников. Следует отменить, что высаживали низкоурожайный картофель, так как более урожайные сорта хуже сох­ранялись. Распространению таких выгодных овощных культур, как ка­пуста и огурцы, мешали недостаточное количество заливных земель и высокая потребность в удобрениях для их выращивания. При нехватке своего навоза, например, в 1910 г., около 73 % хозяйств использовали привозной, в основном, покупной навоз, но его доля в общем количестве составляла лишь 34 %, так как сказывались относительная удалённость от Москвы и дороговизна. Недостаток удобрений приводил к тому, что земля быстро истощалась и забрасы­валась. В 1910 г. 29 % всей посадочной площади занимали пустыри [19].

Начало XX в. оказалось также временем кризиса местных промыслов: с 1897 г.  началось внедрение машинной клейки гильз и падение из-за этого средней недельной выручки более, чем в 2 раза (со 130 до 60 коп.) при увеличении рабочего времени до 16 часов в сутки, так что средняя выручка работницы за сезон стала всего 10 рублей. То же самое происходило и с канительным промыслом, поэтому в 1910 г. в Хохловке имели подсобные заработки уже только 8 человек из 7 хозяйств. В этих условиях садоводство оставалось самой выгодной частью крестьянского хозяйства, так как оно при наименьших затратах давало наибольшие доходы. и один урожайный год сполна покрывал все издержки.

 В 1910 г. в деревне было 33 хозяйства и 185 жителей. Они владели 40 дес. сада, 31,5 дес. пашни. Почти половину земельных владений крестьян составляли покосы (69,7 дес.). Кроме того, было еще 9,5 дес. неудобий и в общем распоряжении общины 6 дес., сдаваемых в аренду за дальностью расстояния. 19 хозяйств сдавали свою землю в аренду, 16 хозяйств арендовали землю, причём 5 хозяйств арендовали 21,1 дес. покосов вне наделов, очевидно, в Удельном ведомстве (в 1911-1912 гг. такие арендуемые удельные земли перешли через Крестьянский банк в собственность сельских общин). Нехватка собственных рабо­чих рук при острой потребности в них для срочных садовых работ составляла 84,8 % хозяйств нанимать работников, преимущественно для обработки земли, а также при уборке урожая. Абсолютное боль­шинство поденщиков составляли женщины, приходившие сюда на этот период из различных губерний. 24 хозяйства в 1910 г. содержали скот, причем относительное количество хозяйств, имевших лошадей, уменьшалось (от почти 76 % в 1899 г. до 63 % в 1910 г., из которых около 24 % имели более 1 лошади). Относительное количество дворов с коровами также сокращалось (от 48 % в 1899 г. до 42 % в 1910 г.), что, очевидно. связано с недостаточным количеством пастбищ и своего сена. Однако в таком популярном дачном районе, как Царицыно, содержание коров приносило выгоду, так как летом молоко по весьма высоким ценам продавалось на дачи. Зимой сбыт молока перемещался в Москву (на рынок или на московские квартиры дачников), молоко также скупали сливочники. Собственное потребление молока было минимальным, "только с чаем". Местами сбыта молока дорожили, продавали только "хорошее молоко", чтобы не потерять покупателей. Недостаток сена компенсировался закупками в Царицыно и селениях Подольского уез­да.

Застройка дачными поселками земель Удельного ведомства по обеим сторонам Курской железной дороги и Царицынских прудов при­вела к образованию единой дачной местности под общим названием Царицыно, разделявшейся на отдельные части только прудами, речка­ми и оврагами. В ее составе оказалась и д. Хохловка. Здесь возник небольшой дачный поселок, многие крестьяне также сдавали дома под дачи (поэтому на 33 хозяйства тут приходилось 45 домов), что слу­жило для них источником доходов. В 1910 г. в каждом дворе были грамотные или учащиеся. В деревне было 86 % грамотных мужчин и 38 % грамотных женщин в возрасте выше школьного (8-11 лет), т. е. почти 2/3 жителей этого возраста. В школу ходили 14 мальчиков из 17 и 2 девочки из 6 [20].

В 1927 г. в деревне Хохловке Шайдоровского сельсовета были 53 хозяйства и 252 человека. В пользовании крестьян находилось 169 га (153,6 дес.) земли, в том числе 25 га усадьбы, 57 га пашни, 61 га луга, 7 га выгона и 19 га неудобий. Норма земли на 1 едока была 0,67 га (одна из самых высоких по окружающему району). 62 % хозяйств име­ли лошадей и 49 % - коров. Кустарных промыслов не существовало, 7 человек занимались извозом, да еще 3 человека имели какие-то под­собные заработки. Хотя садоводству и был нанесен ощутимый урон, оно все же традиционно сохранялось. Район, по-прежнему, был из­вестен и популярен как дачный, поэтому 66 % хозяйств сдавали по­мещения в наем [21].

В 1929 г. Царицынская (с 1918 г. - Ленинская) волость Мос­ковской губернии, в составе которой была д. Хохловка, в связи с образованием Московской области вошла в ее Ленинский район. В 1930-е гг. в деревне был создан колхоз им. Калинина [22] (впоследс­твии произошло объединение Хохловки, Шайдорова, Ближнего Беляева и Дьякова в один колхоз, а после укрупнения и объединения с Бори­совом здесь образовался большой многоотраслевой "Колхоз имени Ле­нина"). Хохловка в ту пору уже практически слилась с близлежащим пос. Ленино (бывш. Царицыно) и другими населенным пунктами. Весь этот район носил название Ленино-Дачное.

В 1960 г. д. Хохловка вошла в черту г. Москвы. Начавшееся жилищное стоительство окончательно поглотило деревню. На ее месте поднялась многоэтажная застройка. В современной топонимике этого района память о деревне никак не зафиксировалась, может быть, из-за наличия других топонимов с подобной основой на территории Москвы.

Дополнение: Забытые деревни

Примечания

1. РГАДА, ф.1374, оп.1, д.108, л.2-2 об.

2. Забелин И.Е. История города Москвы. М., 1990. С. 396-398.

3. РГАДА, ф.1374, оп.1, д.108, л.3, 4 об.-5 об., 8-9; д.848, л.39 об., 50-50 об., 52 об.-53, 82, 103-103 об., 117 об.-118, 119 об., 124 об.; Байбурова Р.М. История Царицы­на, бывшей Черной Грязи, в XVII-XVIII вв. (до покупки ее Екатериной II в 1775 г.) // Царицынский научный вестник. М., 1993. Вып.1. С.16, 18.

4. РГАДА, ф.1374, оп.1, д.109, л.1; д.132, л.1 и след.; Бай­бурова Р.М. Указ. соч. С.38.

5. РГАДА, ф.1374, оп.1, д.107, л.1; ф.14, оп.1, д.51, ч.5, л.453-454 об.

6. Там же, ф.1239, оп.3, д.69342, л.3.

7. Там же, д.62114, л.1-1 об.

8. Там же, оп.1, д. 341, л.3 об.; оп.3, д.62114, л.25 об.; Сергеев И.Н.  Царицыно.  Люди,  события, факты. М., 1995. С.112.

9. РГАДА, ф.1239, оп.3, д.29520, л.10 об.-12 об.; д.69334, л.2, 4-4об.; оп.57, д.66, л.1.

10. ЦИАМ, ф.364, оп.1, д.6513, л.7; Обозрение сельского хозяйства удельных имений в 1832 и 1833 годах. СПб., 1836. С.40, 54.

11. Сборник статистических сведений по Московской губернии. Отдел хозяйственной статистики. М., 1877. Т.1, вып.1. С.108.

12. Экономическо-статистический сборник.  М.,  1911.  Вып.3. С.86.

13. ЦИАМ, ф.364, оп.1, д.7977, л.2, 4 об., 5.

14. Баранова А.А., Галашевич А.А. Церковь Живоносного Источ­ника в усадьбе "Царицыно" // Царицынский научный вест­ник. М., 1993. Вып.1. С.147.

15. Огородников Е.К.  Московская губрения. Список населенных мест по сведениям 1859 года. М., 1862. С.19.

16. Сборник статистических сведений ... Т.1, вып.1. С.35, 104, 106. Приложение 1. С.36-37; М., 1882. Т.7, вып.1. С.325-332; М., 1882.  Т.7, вып.2. С.191, 233; Экономическо-статис­тический сборник. Вып.3. С.85.

17. Баранова А.А., Галашевич А.А. Указ. соч. С.149.

18. Сборник статистических сведений ... М., 1884. Т.9. Отд.2. С.721-722.

19. Московский  уезд.  Статистическо-экономический  сборник.

М., 1928. Вып.1. С.450-451; Московская губерния по местному обследованию 1898-1900 гг. Т.4, вып.2. М., 1908. С.349-350; Экономическо-статистический сборник. Вып.3. С.87; М., 1912. Вып.4. С.15; М., 1913. Вып.7. С.12, 32, 178. Таблицы. С.14, 22.

20. Экономическо-статистический сборник. Вып.4. С.20, 24, 42, 43, 53, 107, 178; Вып.7. Таблицы. С.6, 10-17; Московский уезд. С.451.

21. Московский уезд. С.450-451.

22. ЦГАМО, ф.7121, оп.1, д.11, л.65

      (сообщено краеведом В.И. Матвеевой).