ЗАБЫТЫЕ ДЕРЕВНИ

Селениям, вошедшим в состав Москвы, повезло в разной степе­ни: кому больше - сохранились материальные следы их существования (Коломенское, Царицыно), кому меньше - сохранилось только их имя в топонимике новой Москвы (Орехово, Чертаново, Шипилово), кому же вообще не повезло - от них не осталось никакого следа. К числу таких селений относятся две деревни-соседки Шайдрово (ныне район Кантемировской ул.) и Хохловка (район ул. Каспийская-Ереванская), названия которых вряд ли известны даже жителям многоэтажных до­мов, построенных на их землях.

Первым известным владельцем Шайдрово был Алексей Тимофеевич Борзецов, о котором известно, что в 20-40-е годы XVII в.он служил и головой при постройке Можайска, и воеводой на Вятке, и приста­вом при иноземных послах. В 1646 г. здесь, в "селце Шайдурове на речке на Чертановке" у него были вотчинный двор, в котором жил его приказчик, да один крестьянский двор. Затем, уже как деревня, Шайдурово в 1657 г. упоминается во владении Семена Лукьяновича Стрешнева, дяди царя Алексея Михайловича, его ближнего человека, боярина с 1655 г. Следует отметить, что некоторыми исследователя­ми название ее прочитывается как Шандурова (Шандорова), и к тому есть основания, но написание спорной буквы в документах таково, что допускает двойное прочтение: и как "й", и как "н", так что вопрос остается открытым.

Активно заселявший доставшиеся ему от отца пустынные земли Черногрязской вотчины (названной так по входившей в нее пустоши Черная Грязь, на которой Стрешневыми было поставлено одноименное сельцо - центр вотчины), Семен Лукьянович явился основателем Хох­ловки. Полные описания обеих деревень мы встречаем уже после его смерти в 1666 г. Деревня "Шайдорова, а Борыцов тож" (очевидно, "Борзецово" - по фамилии старого владельца) имела тогда 6 дворов и населения 22 души мужского пола (женский пол не учитывался). В деревне же Шубино "на речке на Черногрязке" (это первое название Хохловки, очевидно, по бывшей тут пустоши Шубино) было 3 двора и 11 мужских душ "литовского полону". С.Л. Стрешнев являлся актив­ным участником Польской войны 1654-1667 гг., победоносно сражался на территории Великого княжества Литовского, под его руководством была занята почти вся Белая Русь. Взятыми пленниками он и заселял свои владения. В дальнейшем, деревня носила название "Петровка, Хохловка тож", а затем просто Хохловка, может быть, как раз по своим первопоселенцам, ведь в составе литовских войск были и ук­раинцы. Что за речка называлась Черногрязкой, точно не известно: по мнению одних исследователей, она протекала в овраге вблизи де­ревни, впадая в Городенку (сейчас ее уже нет), по мнению других, Черногрязка - второе название Городенки.

Скорее всего, первоначально обе деревни располагались вблизи Коломенской (или Каширской) дороги. Создание на реке Городенке в 70-е годы XVII в. Развиловатого (Шипиловского) пруда привело к тому, что участок этой дороги оказался под водой, из-за чего до­рога повернула и пошла по Шипиловской плотине. Для Шайдрово, ле­жавшей на правом берегу Чертановки, которая служила границей вот­чины, это не было большой потерей, поскольку новый путь все равно пролегал неподалеку. Сильнее это сказалось на Хохловке, которая в результате оказалась "на отшибе", что весьма замедлило рост и развитие деревни.

Судьба обеих деревень была единой с судьбой всей Черногрязс­кой вотчины, они имели тех же владельцев. После смерти С.Л. Стрешнева они перешли к его жене Марье Алексеевне, а после кончи­ны той в 1673 г. за бездетностью супругов "отписаны на государя". В 1682 г. вотчина была пожалована двоюродному брату прежнего владельца - Ивану Федоровичу Стрешневу, который в следующем году "поступился" ею своему внуку - князю Алексею Васильевичу Голицы­ну, сыну известного государственного деятеля конца XVII в. Васи­лия Васильевича Голицына. При Голицыных, проводивших большие ра­боты по развитию и благоустройству усадьбы, возле Хохловки в ов­раге был образован пруд, "плотина земляная дватцать сажен ... в том пруде рыба: караси, лини" (впоследствии этот пруд зарос, за­болотился, но в начале XIX в. вновь был воссоздан и под названием Хохловского включен в систему Царицынских прудов). После ссылки В.В. Голицына с сыном на север в 1689 г. Черногрязская вотчина вновь "отписывается на государей", а в 1713 г. дается союзнику Петра I по Прутскому походу - молдавскому господарю Дмитрию Кан­темиру. После смерти князя Д. Кантемира в 1723 г. деревни были поделены: их четвертая часть досталась второй жене князя Анаста­сии Трубецкой, а затем ее наследникам, а оставшейся частью стал владеть сын князя Константин, а после него - его братья. При раз­деле кантемировской вотчины в 1757 г. обе деревни достались князю Матвею Кантемиру, а после его смерти в 1771 г. - брату князю Сер­гею. В 1775 г. Екатерина II скупила обе части черногрязской вот­чины: и у Сергея Кантемира, и у ее тогдашнего второго владельца Ивана Трубецкого, и переименовала центр вотчины в Царицыно. Де­ревни таким образом вновь объединились и вошли в состав дворцовой Царицынской волости.

Так получилось, что Шайдрово первоначально лежало по правую сторону дороги в село Царицыно, ответвлявшейся от Каширского тракта. По левую сторону был лужок села Дьяково. Однако с середи­ны XVIII в. шайдровские крестьяне стали активно заселять эту сто­рону, так что, когда дьяковские спохватились, оказалось, что вы­селить их нет уже возможности. Назрел конфликт, разрешением которого стало оставление все, как есть, с выделением в виде компен­сации дьяковским крестьянам участка в шайдровских лугах.

С конца XVIII в. среди крестьян обеих деревень распространи­лось садоводство, приносившее им немалые доходы. Об этом, кроме свидетельств современников и документов, говорит хотя бы такой факт. В ревизской сказке Шайдрово 1811 г. значатся 2 вольноотпу­щенных дворовых человека, сданных в рекруты. Суть в том, что крестьяне не хотели идти в рекруты, а денежки имели. Но им была запрещена покупка людей. Поэтому они договаривались с помещиком, платили ему деньги, а тот давал своим дворовым вольную, их припи­сывали к крестьянской общине и сдавали в рекруты, зачастую без их согласия.

Жители обеих деревень были прихожанами царицынской церкви Богородицы Живоносного Источника, благоустройству которой они ревностно помогали. Это не помешало, впрочем, шайдровским кресть­янам в 1857 г. отказать причту церкви под предлогом нехватки зем­ли в праве пользования своим лужком, которое тем всегда традици­онно предоставлялось. Характерно, что местные власти, после бе­зуспешного увещевания, признали право крестьян на такой запрет, так как те платили за эту землю налог.

В 1869 г. в Шайдрове жило 282 чел., в Хохловке - 146 чел. По данным 1876 г., в первой было 47 хозяйств, 1 лавка, во второй - 23 хозяйства. Сокращение доходов от садоводства, начавшееся в последние 30 лет XIX в. и связанное с наплывом с юга после откры­тия Курской железной дороги ранних ягод, конкурировавших с мест­ными, а также с частыми заморозками и нашествиями вредителей, больно ударило по хозяйству обеих деревень. Немногочисленные местные промыслы - изготовление гильз для папирос, намотка хлоп­чатобумажной нити на катушки, производство канители - серебряной, медной или позолоченной нити, используемой в золотошвейном и позументном ремесле - не могли скомпенсировать понесенных потерь, тем более, что в конце XIX в. они сами вымирали, вытесняемые ма­шинным производством этих изделий. Сады вырубались, засаживались картофелем. Было отменено сохранявшееся до начала XX в. трех­полье. От такого активного использования земля быстро истощалась и требовала удобрения. В более выгодном положении тут оказалась Шайдрово, ближе лежавшая к Каширскому тракту и к Москве, что де­лало более дешевым подвоз удобрений из Москвы. К тому же наличие рядом Чертановки дало возможность распахивать ее плодородные "за­води", засаживая их капустой, несравненно более доходной, чем картофель. Хохловка не располагала этими преимуществами, поэтому ее положение было более тяжелым. С другой стороны, нахождение ее в 1 версте от станции Царицыно Курской железной дороги (первона­чально станцию хотели строить возле самой деревни, на крестьянс­кой земле, но убоялись высокой платы за ее выкуп) - центра попу­лярной дачной местности - способствовало тому, что деревня сама оказалась вовлеченной в ее состав. Рядом с деревней образовался дачный поселок, многие крестьяне также сдавали дома под дачи, на­ходя в том доход, равно как и в продаже дачникам ягод и молока.

Неожиданное счастье крестьянам обоих селений привалило, ког­да принадлежавшие им "заливные" земли, лежавшие на противополож­ном, левом, берегу Москвы-реки, были отчуждены городом под кана­лизацию. Как красочно описывал это местный крестьянин Павел Ка­ширский, до того в Шайдрово дома имели вид бедный, а крестьяне - заморенный, зажиточность достигалась не крестьянским трудом. За отчужденную же землю крестьяне выручили тысяч 70, которые положи­ли в банк, и стали активно брать оттуда как проценты, так частич­но и саму сумму. Отстроили себе дома, отчего деревня приобрела зажиточный вид, стали активно возить навоз из Москвы, вместо вы­печки своего покупать хлеб в лавке, только, сетовал крестьянин, не вносить новшества, улучшения в свое хозяйство, отчего и пошли эти средства как бы даром. Впрочем, садоводство все равно остава­лось основной отраслью хозяйства обеих деревень: слишком уж хоро­ши были доходы в случае урожая.

В 1927 г. в Шайдрове было 87 хозяйств и 436 человек населе­ния, в Хохловке же - 53 хозяйства и 252 жителя. Послереволюцион­ные путеводители согласно причисляют оба селения к лучшим дачным местам, отмечая удобство сообщения, обилие садов и, соответствен­но, ягод, близость пруда с хорошим купанием. В 1930 г., напри­мер, в Хохловке дачу можно было снять за 100 руб. в сезон. В 30-е же годы в обеих деревнях образуются колхозы, затем они входят в состав объединенного колхоза им. Ленина.

Массовое жилищное строительство, развернувшееся здесь после вхождения в состав Москвы, увы, смело и сады, и дома, и даже сами имена (насчет Хохловки еще можно понять - это часто встречаемое в московской топонимике название, но чем провинилось Шайдрово ?). Впрочем, тот, кто хочет помянуть обе деревни, пусть пойдет в му­зей "Коломенское". Там стоит каменный столб, перевезён­ный туда в 1970-е годы из Шайдрово. Ранее он стоял в районе нынешней Кантемировс­кой улицы, и о назначении его ведутся споры, но это единственное материальное напоминание об исчезнувших деревнях. 

Чусов Сергей Юрьевич