Вадим  Васильевич Пассек

20 июня (2 июля) 1808 -  25 октября (6 ноября) 1842

Вадим Васильевич Пассек - литератор, издатель, археолог, эт­нограф, фольклорист, а попросту - человек, занимавшейся краеведе­нием в первой половине XIX века. Он много сделал для изучения жизни и быта украинского народа, но его имя также принадлежит и к москвоведению и неразрывно связано с историей нашего округа.

Имя Пассека можно встретить в литературе по общественному движению 30-х годов XIX века, а конкретно в работах, связанных с именем А.И. Герцена, так как последний был его другом (по тради­ции советской историографии, достойны изучения и памяти только общепризнаные выдающиеся деятели литературы и революционного дви­жения, а остальные люди лишь упоминаются как их "знакомые" и "друзья").

Пассек родился 20 июня по старому стилю 1808 г. в Тобольске в семье ссыльного дворянина Василия Васильевича Пассека, обвинен­ного по ложному доносу. Он был племянником Петра Богдановича - участника дворцового переворота 1762 г. Пассеки сотояли в родстве с Кантемирами. В 1825 году многочисленная семья Пассеков верну­лась из ссылки в Москву. В 1826 году Вадим поступил в Московский университет, здесь он подружился с юным Александром Герценом. Мо­лодые люди вместе увлекались историей и литературой. Однако, оче­видно, Пассек не был согласен с политическими воззрениями "разбу­женного декабристами" Герцена.

Пассеку и его семье Герцен посвятил проникновенные строки шестой главы "Былого и дум". "В Вадиме для нас было много нового. Мы все, с небольшими вариациями, имели сходное развитие, т. е. ничего не знали кроме Москвы и деревни ... Вадим родился в Сиби­ри, во время ссылки своего отца, в нужде и лишениях; его учил сам отец, он вырос в многочисленной семье братьев и сестер, в гнету­щей бедности, но на полной воле ... Он был отважен, даже неосто­рожен до излишества - человек, родившийся в Сибири и притом в семье сосланной, имеет уже то преимущество перед нами, что не бо­ится Сибири." С Пассеками Герцена связывало многое, он тепло от­носился к матери Вадима и был влюблен в его сестру Людмилу.

Вадим Пассек был женат на внучке дяди Герцена Татьяне Пет­ровне Кучиной (1810-1889). "Корчевская кузина" - так именовал Герцен Татьяну Петровну в "Былом и думах". С ней он провел детс­тво и юность, ее он познакомил со своим близким другом Вадимом, последний влюбился в нее с первого взгляда. Не побоясь нищеты и лишений, Татьяна Петровна вышла замуж за вчерашнего студента из бывшей ссыльной семьи в ноябре 1832 г. Шаферами на свадьбе былиА.И. Герцен и Н.М. Сатин, венцы держали Н.П. Огарев, Н.Х. Кетчер. "Впоследствии всю жизнь стремилась подняться до его нравственной высоты, и никогда не могла до нее достигнуть" - писала Т.П. Пас­сек о Вадиме.

Молодая семья была вынуждена поселиться на Харьковщине. Здесь Пассек, путешествуя по краю, записывал поверья, сказки, песни. В это время он с большим интересом отдается археологичес­ким раскопкам, едва ли не первый предложил ученому миру план комплексного исследования археологических памятников. В это время Пассек задумывает издание, в котором читателей можно бы было при­общать к историческим знаниям, знакомить с традициями многонацио­нального народа, населявшего Россию. Это издание получило назва­ние "Очерков России". Первая книга вышла в Петербурге в 1838 го­ду. Осенью 1839 года семья Пассеков возвращается в Москву. Весь 1840 год Вадим Васильевич посвящает изданию трех следующих книг "Очерков". Заботы об этом издании расстроили денежные дела семьи, которой иногда нечего было есть.

В начале 1841 года Пассек становится редактором "Прибавлений к "Московским губернским ведомостям". Он придал Прибавлениям на­учно-просветительский характер. В центре внимания еженедельника, конечно, была Москва и ее окрестности, историческое описание ее памятников, монастырей, улиц. На основе накопленного материала в 1842 году Пассеком была издана "Московская справочная книжка", которая явилась первым изданием такого рода. Маленькая, карманно­го формата, она знакомила читателей с историей города, памятника­ми архитектуры, включала книгу адресов,

В 1841 году Вадим Васильевич по просьбе архимандрита Мельхи­седека написал историю Симонова монастыря (Мельхиседек предоста­вил Пассеку литературно обработать свой собственный труд) и вмес­то 300 рублей за работу взял место для своей семьи на кладбище монастыря. В октябре 1842 года Пассека не стало. Его похоронили в счет его труда. Он сам выбрал себе место, он писал:

"... Много и в глубине моей души осталось воспоминаний о Си­моновой обители: тепла здесь была моя молитва, радостно и грустно бывало на душе ... Отрадно было смотреть в глубокую даль неба и любоваться тобою, моя ненаглядная - Москва!

Еще есть здесь одно место среди гробов, почивших под сению Святыни; много на нем прошло чрез душу мою дум и чувств: то место в изголовье поэта Веневитинова, который так мало жил и знал так жизнь; здесь я помню свежий венок цветов на его могиле, и помню следы, которыя окропили ее и канули в вечность ...

А сколько священных воспоминаний, вызванных благоговейным пением иноков, и, то унылым, то торжественным благовестом ... Благоговею пред тобою, люблю тебя, священная обитель!".

Герцен, присутствовавший при смерти друга и провожавший его в последний путь, писал: ".. Симоновский архимандрит Мелхиседек сам предложил место в своем монастыре. Мелхиседек был некогда простой плотник и отчаянный раскольник, потом обратился к правос­лавию, пошел в монахи, сделался игуменом и , наконец. архимандри­том. При этом он остался плотником, то есть не потерял ни сердца, ни широких плеч, ни красного здорового лица. Он знал Вадима и уважал его за его исторические изыскания о Москве.

Когда тело покойника явилось перед монастырскими воротами, они отворились, и вышел Мелхиседек со всеми монахами встретить тихим, грустным пением бедный гроб страдальца и проводить до мо­гилы. Недалеко от могилы Вадима покоится другой прах, дорогой нам- прах Веневитинова с надписью:"Как знал он жизнь, как мало жил!"Много знал и Вадим жизнь!"

"Помню я, - писал Герцен, - что еще во времена студенческие мы раз сидели с Вадимом за рейнвейном, он становился мрачнее и мрачнее и вдруг, со слезами на глазах, повторил слова Дон Карло­са, повторившего, в свою очередь, слова Юлия Цезаря: "Двадцать три года, и ничего не сделано для бессмертия!" Его это так огор­чило, что он изо всей силы ударил ладонью по зеленой рюмке и глу­боко разрезал себе руку. Это так, но ни Цезарь, ни Дон Карлос с Позой, ни мы с Вадимом не объяснили, для чего же нужно что-нибуль делать для бессмертия?" Через несколько лет имя Пассека навсегда стало связано с Симоновым монастырем и с русской культурой.

В Симонове были похоронены две дочери Пассека Катерины (ум. в 1842 и 1843 гг.), а 15 ноября 1866 г. был похоронен старший сын Пассека Александр (р. 1836 г.). На этот раз И.А. Уманец (друг семьи) заплатил монастырю за похороны 85 рублей.

Александр Вадимович в 1857 г. окончил кандидатом курс юриди­ческих наук Московского университета. Для продолжения своей рабо­ты по изучению исправительных систем тюремного заключения он в 1859 г. уехал за границу (в 1867 г. был издан его проект о преоб­разовании тюрем). Там он познакомился с известной писательницей Марией Александровной Маркович (Марко Вовчок). Их роман окончился печально: через семь лет гроб с Пассеком был привезен Марией Александровной из-за границы прямо в Симонов монастырь. М.А. Мар­кович писала Т.П. Пассек: "Есть люди, которые склонны говорить, что он от всего оторвал меня, повредил моему таланту - пусть го­ворят ... благославляю всю нашу жизнь от первого мгновенья, когда увидела его, до последнего, когда с ним простилась."

Могилы Пассеков не сохранились.

                                        ИЛЛЮСТРАЦИИ